О вертикальной мобильности в условиях выхода из кризиса

В сегодняшней России тема социальных лифтов снова стала очень актуальной, что вполне естественно. С одной стороны, в условиях не до конца преодоленного кризиса общество нуждается в обновлении элиты, повышении эффективности её деятельности и снижении социальной напряженности за счет втягивания «наверх» наиболее активных. С другой стороны, в непростых условиях для отдельного индивида вопрос самореализации и карьерного успеха встает очень и очень остро.

Социальный лифт – это механизм рекрутинга представителей «не элиты» в элиту. Он выполняет две задачи. Во-первых – административную (управленческую), повышая качество элиты и, как следствие, эффективность выполнения элитой её функций по управлению всеми сферами жизни общества. Во-вторых – социально-психологическую, втягивая наиболее активную часть не элиты в элиту, что препятствует накоплению протестной активности в низах и делает общество более стабильным. Но это лишь надводная часть айсберга.

Главная социально-психологическая функция социального лифта состоит в том, что общество, видя его работу, начинает считать основным источником успеха способности и заслуги, и на основании этого признает справедливость своей структуры и легитимность элиты. Поэтому важнейшим аспектом является прямая и явная связь успеха с личными усилиями. Наличие такой связи снимает часть ответственности с элиты и перекладывает её на плечи самого человека.

Движущей силой любого социального лифта является личная инициатива и активность. Но никакое движение невозможно без четких, понятных и, что особо важно, стабильных правил игры. На основании этих правил каждый индивид должен иметь возможность выработать для себя исполнимый алгоритм пути к успеху, в том числе ориентируясь на успешные примеры реализации похожего алгоритма другими людьми.

Чем больше таких примеров, тем заметнее эволюционируют отношения элиты и общества. Наглядное воплощение успеха – ключ к преодолению вражды и заключения своего рода союза между социальными слоями с некоторыми даже элементами преклонения тех, кто ниже, перед теми, кто выше. И этот аспект, пожалуй, самый важный, поскольку он позволяет примирить с элитой не только меньшинство, у которого есть шанс в неё войти, но и большинство, которое в элиту никогда не войдет (просто не поместится), тем самым гарантировав стабильное развитие общества.

Пожалуй, наиболее яркой иллюстрацией вышесказанного может служить т.н. «американская мечта», в основе которой – индивидуальный успех в «стране равных возможностей». Довольно близко к этому и успех передовиков в СССР, прошедших путь «от рабочего до министра».

Еще одна важная функция социальных лифтов, на которой стоит остановиться подробнее, – направление индивидуальной эгоистической энергии наиболее активных индивидов на общественные и государственные дела. Причем не с помощью принуждения, а абсолютно добровольно. Для сегодняшней России, где, начиная с 90-х годов прошлого века, эгоизм стал главной побудительной причиной, это свойство социального лифта особенно востребовано.

Опираясь на изложенное, посмотрим на ситуацию в России.

У нас в стране реально работающих социальных лифта всего три: государственно-политический, бизнес-экономический и шоу-бизнес.

В сложных экономических условиях работа экономического лифта («карьера через бизнес»), очевидно, замедлилась. Развитие своего дела «с нуля» стало очень тяжелой задачей. А рост внутри крупных корпораций идет по законам аппаратного (государственно-политического) лифта.

Лифт шоу-бизнеса работает исправно. По всем основным телеканалам практически нонстопом идут шоу, открывающие для молодежи «с улицы» путь к высотам шоу-бизнеса. Но на этом хорошие новости заканчиваются и начинается суровая правда жизни, связанная как с крайне низкой пропускной способностью самого лифта, так и спецификой самой сферы.

Таким образом, главным путем «наверх» пока остается политико-государственная сфера, в которой в последнее время наблюдается прямо-таки расцвет вертикальной мобильности, причем в двух формах: чрезвычайной (т.н. «губернаторопад») и систематической («кадровый резерв»).

В партийной (политической) сфере также две формы вертикальной мобильности: праймериз, наиболее последовательно проводимый партией «Единая Россия», и партийные проекты, позволяющее тем, кто в них участвует, обратить на себя внимание.

Рассмотрим работу всех названных механизмов чуть более подробно.

«Губернаторопад», свидетелями которого мы стали в 2017 году, – важнейший механизм вертикальной мобильности, решающий административную задачу омоложения кадрового состава и повышения качества государственного управления. Но социальную задачу он выполняет слабо, так как не только у общества, но и у элит (особенно на местах) остается много вопросов по поводу «алгоритма успеха», т.е. связи стремительного взлета с личными усилиями взлетевшего. И поэтому вряд ли можно считать «губернаторопад» работающим социальным лифтом в чистом виде.

Рекрутинг управленцев через кадровый резерв предполагает соответствие кандидата определенным критериям. Но это лишь первый этап отбора. В «финал», как правило, выходят на основании дополнительных, часто четко не вербализованных условий, что сильно снижает значение фактора собственной активности соискателей. Это во-первых.

Во-вторых, нет четкого механизма перехода из резерва в действующий состав. Переход мало зависит от собственной активности резервиста. Таким образом, как и в первом случае, из-за отсутствия возможности повлиять на происходящее «снизу» кадровый резерв обеспечивает вертикальную мобильность, но решает лишь административную задачу. Так что и этот механизм социальным лифтом в полном смысле этого слова не является. Правда, в отличие от первого механизма, из кадрового резерва социальный лифт все-таки можно сделать.

В случае с партийными проектами многое зависит от активности участников. Но есть существенная нечеткость на входе и на выходе. Ни одна партия не может реализовать все проекты, которые ей приносят, и ни один эксперт не может стопроцентно гарантировать успех того или иного проекта. А поэтому выбор проектов для запуска во многом определяется не объективными критериями, а вкусовыми предпочтениями руководителей и экспертов.

На выходе неопределенность ещё выше. Что ты получишь за успешно реализованный проект – высокую должность или искреннюю благодарность с похлопыванием по плечу – нигде четко не прописано. Все зависит исключительно от начальства, а не от проектанта. Поэтому проекты зачастую используются для установления связей, а не как непосредственный социальный лифт. Нечеткость ограничивает собственную активность людей. А это значит что перед нами снова механизм вертикальной мобильности, но не социального лифта. Если это и социальный лифт, то с глубоко законспирированными дверями на вход и на выход.

Праймериз – механизм, наиболее близкий к социальному лифту в его классическом понимании. Он предусматривает собственную активность кандидата как главную движущую силу, а партийный механизм как механизм создания условий для проявления этой силы. Но пока этот механизм (институт) ещё не развит. Для того, чтобы праймериз стал системой, необходимо четкое определение партийных округов («ЕР» вроде бы собирается этим заняться) и списков «избирателей». Со временем все это будет, но только со временем. Так что это будущий социальный лифт. Причем лифт этот «короткий», так как везет (будет везти) лишь на первый этаж политического небоскреба.

Так что в целом можно сказать, что в современной российской государственно-политической сфере есть множество механизмов вертикальной мобильности, но нет полноценных социальных лифтов, потому что во всех действующих механизмах сведено к минимуму влияние фактора собственной активности соискателей. И для государственной службы это естественно. Там, где происходят назначения, инициатива всегда в руках назначающих, а не назначаемых.

В политической сфере социальные лифты создать проще, так как в ней есть место инициативе снизу. Но и здесь пока устоявшейся системы нет. Между тем, потребность именно в реально действующих социальных лифтах, а не просто в каналах вертикальной мобильности, огромная.

И поскольку мы подошли к традиционному вопросу «что делать?», позволю высказать на этот счет некоторые соображения.

Во-первых, необходимо начать с подъезда (с подхода) к лифту – с образования. В сегодняшней системе диплом ни к чему не обязывает ни общество по отношению к выпускнику, ни выпускника по отношению к обществу. В результате диплом не является ступенькой в карьере, а образование частью социального лифта. Выпускник должен отдавать свои знания по специальности в «оплату» своего образования, а общество должно предоставить ему такую возможность. Конечно, это можно сделать только отказавшись от примитивного представления о рынке труда, связав образовательные программы с потребностями этого рынка. Только тогда образование станет преддверием социального лифта.

Во-вторых, в государственном управлении без примата инициативы сверху не обойдешься, а значит, не обойдешься без рутинных процедур кадрового конкурса и кадрового резерва. Но процедуры эти должны быть максимально прозрачными и открытыми. То есть должны быть четко прописанные (однозначные) требования, гарантирующие участие в конкурсе всем кто им соответствует. И главное – четкие критерии оценки результатов конкурса. Это, в свою очередь, даст возможность для апелляции как самого кандидата, так и общества.

Возможно, стоит создать специальное кадровое агентство – орган проведения кадровых процедур, поставив его под контроль парламента с обязательным участием не только большинства, но и оппозиции. Это, в свою очередь, включит и механизмы собственной активности кандидата, и контрольные механизмы общества. И именно в этом случае канал вертикальной мобильности превратится в социальный лифт.

И, в третьих, о социальных лифтах в политике. В принципе, главный социальный лифт в политике – это выборы. Но этот лифт контролируется политическими партиями. Поэтому нужны внутрипартийные лифты. Праймериз – один из них. Но его ещё нужно отладить, а также создать нечто подобное на более высоких этажах. Это не так просто сделать. В том числе и потому, что в отличие от государства, партии не находятся под контролем общества, а скорее сами являются механизмом контроля общества над государством. Поэтому полноценный социальный лифт они могут создать, если сами захотят. Праймериз используют не все партии. Но работающая партия заинтересована в социальном лифте.

В целом же можно сказать, что каналы вертикальной мобильности могут превратиться в социальные лифты при том условии, что процедуры будут формализованы, просты и открыты. Конечно, и здесь есть принципиальная трудность: социальные лифты нужны обществу и государству, но объективно не нужны чиновнику, так как они усложняют его работу. А поэтому для запуска лифта нужен еще и общественный (парламентский) контроль.

Дмитрий Журавлев