Российская энергетика ждет изобретателей

Импортозамещение ныне — модный тренд. Правда, реализация часто оставляет желать лучшего. Причем пробуксовывают и научные проекты в тех областях, где грех не воспользоваться российским научным опытом. Не исключено, что, поддерживая зарубежное машиностроение и передовую техническую мысль, российские компании экономят деньги налогоплательщиков. Впрочем, в каждом конкретном случае докопаться до истины достаточно сложно.

Так, в СМИ прошла информация о разработках венгерской компании «Ганз ЕЕМ», которая относится к машиностроительному холдингу Росатома — Атомэнергомаш. Отмечалось, что компания создала серию новых турбин, использующихся при создании мини-ГЭС, а также оборудование «два в одном» турбина-насос, позволяющее в условиях изменения климата рационально использовать водные ресурсы.

Небольшое «научное открытие» венгерских инженеров могло остаться незамеченным в информационных потоках Всемирной сети, если бы не затрагивало судьбу всего российского машиностроения, которое, видимо, так и не смогло должным образом вписаться в современную рыночную действительность.

В России еще с советских времен существует масса отечественных разработок в области гидроэнергетики, однако информации о претворении их в жизнь мы так и не дождались. То ли пылятся разработки в пыльных ящиках конструкторских бюро, то ли достижения отечественных инженеров мало интересуют российских журналистов, то ли по непонятным причинам информационная поддержка касается именно турбин зарубежного производства — гадать можно сколько угодно, но факт остается фактом — отечественнее изобретатели все реже попадают на страницы изданий.

По мнению экспертов, этот пример показывает, насколько несовершенна в нашей стране практика создания и внедрения научных разработок. Кроме того, очевидна и сложность работы компаний с российскими научно-исследовательскими институтами, многие из которых остались только на бумаге, хотя ранее и представляли передовую научную мысль.

Научная экономия

Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев считает, что подобный пример ведения научных разработок за рубежом позволяет российской компании быть уверенной в целевом вложении средств. «Больше шансов, что деньги пойдут именно на науку. Они вкладывают не просто в науку, они вкладывают в свой центр, который является их структурным подразделением. И там гарантированно либо вообще не украдут, либо украдут мало», — подчеркнул эксперт в интервью «Актуальным комментариям».

По его словам, если доверить разработку оборудования нашим институтам, то результат может быть неоднозначным. «Я знаю примеры, когда бизнес вкладывал деньги в науку — если процессом руководит настоящий ученый, тогда это эффективно. Однако зачастую НИИ руководят менеджеры, задача которых — увеличение прибыли. Это не к тому, что они сволочи и враги народа, просто по их логике надо из научной деятельности выжать как можно больше денег. Наука к их приоритетам не относится», — уточнил Журавлев.

Впрочем, эксперт отметил, что атомный центр в Белоруссии, который в свое время был частью советской атомной системы, еще лет 5-6 назад обсуждал вопросы о совместном производстве мини-электростанций. «Люди из этого центра говорили, что у них уже проведены все исследования и есть опытные образцы, осталось только найти средства для промышленного производства», — заявил Журавлев.

Советник по проектам развития «РусГидро» Владимир Быстров в интервью «Актуальным комментариям» отметил, что в 2010-2011 годах было несколько публикаций, и даже сюжет на центральном телевидении о разработанных опытных образцах мини- и микроГЭС российского производства. «К сожалению, не знаю судьбу этого проекта, но реклама была оформлена профессионально. Поэтому я не думаю, что в пределах России нет каких-то удачных разработок в этой области», — уточнил Быстров. В то же время он заметил, что в промышленных масштабах выпуска подобного оборудования в нашей стране не ведется.

Кто виноват, что в России осталось мало научных коллективов?

Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев уверен, что кризис в развитии науки произошел не в последние 20 лет при отсутствии финансирования, а гораздо раньше. «Перед распадом Советской империи у нас в руководство наукой пошли партийные боссы. Вся последняя генерация академиков — это было совершенно фантастическое стопроцентное убожество, которое никакого отношения к науке не имело.

Руководство институтов занималось исключительно тем, что отжимало деньги. В результате они разрушили трудовые коллективы, и восстановить их сейчас уже практически не могут. Это касается Института НИИ нефти, в котором я в свое время работал, это был головной, очень сильный институт. Но вот он попал как раз под каток партийной элиты, и в результате его просто развалили», — заявил эксперт «Актуальным комментариям».

Вкладывают ли российские компании деньги в науку?

По словам Рустама Танкаева, несмотря на то, что с советских времен в области нефтехимии было ликвидировано огромное количество НИИ, сейчас большинство крупных компаний создают свои организации, где постоянно ведутся научные исследования. «Прекрасным примером такой деятельности является создание Мурманского научно-промышленного кластера. Есть дальневосточный проект «Звезда», где также планируется создание научных коллективов. Кроме того, идет восстановление производства нефтегазового оборудования на заводах «Уралмаша». Были достигнуты большие достижения в создании оборудования для освоения арктического шельфа и арктического региона. Как известно, за последние годы построены 6 новых атомоходов ледоколов новой серии. В арктическом регионе у нас сейчас масса нового, недавно созданного оборудования, и это тоже показатель развития научной мысли», — считает эксперт.

В то же время он отметил, что компании не хотят работать в целом на отрасль или на государство, им интересно получать патенты и разного рода конфиденциальную информацию только для себя. «Когда нынешним правительством Дмитрия Медведева была предпринята попытка по объединению всех информационных и технологических ресурсов сервисных подразделений нефтяных компаний, эта попытка встретила очень негативную реакцию, потому что делиться тем, во что вложены реальные деньги, никто не хочет. Тогда же говорили о том, какие деньги вложены — это огромные суммы», — уточнил Танкаев.

Наука и бизнес-интересы

Дмитрий Журавлев сообщил, что на Западе бизнес так же, как и в России, прежде всего старается поддерживать те исследовательские программы, в которых напрямую заинтересован. При этом государство старается стимулировать интерес к науке посредством различных налоговых льгот. «Не могу точно сказать, является ли это полным аналогом благотворительности в смысле налоговых освобождений или есть какие-то отличия, но принцип тот же — вложение бизнеса в науку дает в качестве эффекта различные формы налоговых послаблений, то есть это выгодно», — отметил эксперт.

Он также сообщил, что в некоторых случаях, например, в Америке в период космической гонки, или во Франции для развития их атомной промышленности, государство стимулировало «кулаком в спину» крупный бизнес помогать науке. «Там это бывает редко и обычно в чрезвычайных ситуациях», — уточнил Дмитрий Журавлев.

Что стимулирует бизнес вкладывать в российскую науку?

Журавлев отметил, что в нашей стране налоговые и имиджевые преференции очень небольшие. «Налоговых, по-моему, в принципе нет, а имидж для российского бизнеса сам по себе — ценность очень второстепенная», — считает эксперт.

В то же время Журавлев привел пример, когда российский бизнес поддерживает стратегические исследования на Западе: «Сейчас основным спонсором великого англо-американского физика Стивена Хокинга является российский олигарх Юрий Мильнер. На наши деньги он развивает свои исследования внеземной жизни».

Тем не менее, по словам эксперта, в России для вложения средств в науку пока больше всего применяется именно государственное давление.

Автор: Екатерина Дейнего

Российская энергетика ждет изобретателей

http://actualcomment.ru/kto-pomozhet-rossiyskoy-gidroenergetike.html