Куда развернется Дальний Восток? Три вектора развития и проблема полномочий.

На прошедшей недавно в Комсомольске-на-Амуре заседании правительственной комиссии по вопросам социально-экономического развития Дальнего Востока министр развития Дальнего Востока Александр Галушка предложил три возможные концепции развития региона: развитие внутреннего рынка, ориентация на экспорт в центральную Россию, ориентация на экспорт в страны Азиатско-Тихоокеанского Региона (АТР). Последняя концепция, по мнению министра, наиболее предпочтительна. И его в этом поддерживает премьер. Преимущество в объеме рынка: внутренний – 900 миллиардов, ориентированный на Москву — 1,5 триллиона, и ориентированный на АТР – 50 триллионов. Позиция не бесспорная – экономическая ориентация легко может перейти в политическую, но логичная – чем больше емкость рынка, тем больше возможностей для развития.
Но дискуссии и выражение несогласия вызвала не стратегия, а тактика. Против позиции Александра Галушки выступили Министерство экономического развития и Министерство регионального развития. И их оппозиция вполне имеет право на жизнь. Противоречие между отраслевыми и территориальным министерствами, о котором мы говорили раньше, наконец проявилось в публичном пространстве. Самим фактом своего существования министерство Дальнего Востока отбирало полномочия у отраслевых министерств, а новая программа развития потребует передачи в регион ещё больших полномочий. И это вызывает противодействие отраслевых министерств. На наш взгляд, в свое время можно было не создавать территориального министерства, что вызывает серьезное аппаратное напряжение, а усилить аппарат полномочного представителя Президента на Дальнем Востоке. Напомним, что Юрий Трутнев и так является заместителем председателя Правительства РФ.
Но – что сделано, то сделано. И министерские войны будут лишь усиливаться.
Но есть еще одна тема, на которой хотелось бы остановится. Это судьба Фонда развития Дальнего Востока, который должен заработать по новой схеме как «Фонд фондов», включая сотрудничество с международными фондами, на рубль инвестиций фонда должно приходить от 5 до 10 рублей частных инвестиций, для этого нужно докапитализировать фонд на 100 миллиардов рублей и преобразовать его в АО или НКО.
И здесь впечатление двойственное. С одной стороны решение совершенно логичное: стратегия развития на основе частных инвестиций и с ориентацией на экспорт в страны АТР требует от институтов развития становится агентствами по привлечению иностранных инвестиций. С другой стороны, смущает предложение превратить фонд в НКО – непонятно, зачем институт развития должен быть некоммерческим? Потому что единственным следствием такой правовой формы будет минимизация контроля со стороны российской власти?
Данное противоречие прекрасно иллюстрирует ситуацию в целом. С одной стороны, перед нами четкая экономическая стратегия развития региона за счет частных иностранных инвестиций и ориентации экономики региона на экспорт, которая последовательно проводится. С другой стороны – проводится эта стратегия в условиях административного напряжения, связанного с наличием отраслевых и территориальных министерств, что не может не привести к неизбежным тактическим проблемам. И наконец, с третьей стороны, долгосрочные политические последствия такой стратегии, похоже, не изучались. Что естественно, если учесть, что стратегию эту разрабатывало территориальное министерство, которое за страну в целом не отвечает.